-- И вы шутить охотница, как я посмотрю, Нина Сергеевна.
-- Что значит: и вы?.. Кто еще шутит?
-- Прокофьев.
-- Будто? Разве он умеет шутить?
-- Еще как ядовито.
-- Вот как!
-- Вы бы с ним поближе познакомились. Право, очень интересный человек.
-- Довольно мне и вас... И вы интересный!
-- Я завтра уезжаю.
-- Так скоро? Надоело?
-- Не то... Пора и честь знать...
Нина на секунду задумалась, потом внезапно усмехнулась и проговорила:
-- Вы решили непременно завтра бежать?
-- Не бежать, а ехать. Бежать еще рано.
-- И не придется... Куда вы торопитесь?
-- Дела...
-- Дела? -- переспросила она, взглянула на Николая и рассмеялась. -- Какие у вас дела?
Николай и сам рассмеялся.
-- Останьтесь! -- проговорила она вдруг повелительным тоном, улыбаясь в то же время так нежно и ласково, что Николай на мгновение притих и изумленно взглянул на Нину.
-- Вы хотите? -- прошептал он.
-- Хочу.
-- Так я останусь на один день.
-- А на два?
-- Пожалуй, и на два! -- улыбнулся Николай.
-- А на три?
-- Вы... вы тешитесь, Нина Сергеевна... видно, вам в самом деле в деревне очень скучно!
-- А то как же!
Николай любовался молодой женщиной с нескрываемым восторгом. Он взглядывал на ее пышную грудь, на ее сверкавшие ослепительной белизной плечи и вздрагивал пробуждающейся страстью молодости.
А Нина Сергеевна шла себе спокойно, точно ничего не замечая, шла вперед, в глубь аллеи, медленно обрывая на ходу сорванную ветку.
-- Что же вы молчите, Николай Иванович? Останетесь три дня?
-- Три дня -- слишком много. Пора к старикам.
-- Как хотите. Я вас прошу, потому что (она нарочно сделала паузу)... потому что с вами скучать веселей, право. Не то, что с Алексеем Алексеевичем.
-- Умных разговоров не веду?
-- Во-первых, умных разговоров не ведете, а во-вторых...
-- А во-вторых?
-- Юный вы еще... Не совсем изломанный... и то редкость!
-- Благодарю за честь...
-- Не благодарите пока. Поблагодарите после.
Нина произнесла последние слова как-то особенно, подчеркивая их.
-- Впрочем, вам это полезно! -- произнесла она, как бы отвечая на свои мысли.
-- Что полезно?..
-- Наблюдать людей! -- рассмеялась она.
-- Вы все говорите нынче загадками, Нина Сергеевна.
-- Такой стих напал.
-- От нечего делать?
-- Пожалуй, что и так! -- промолвила она и лениво зевнула...
-- А с Горлицыным пробовали скучать?
Она улыбнулась.
-- Пробовала, но только он невыносим, хотя, говорят, и ученый человек. Впрочем, для Нюты Штейн он будет превосходным мужем в немецком вкусе. Она будет молиться на него, вязать ему чулки и дарить ему детей, а он будет, в качестве гениального человека, третировать ее. И оба будут счастливы.
-- Вы, как посмотрю, мрачно смотрите на людей.
-- Ах, если б вы только знали, как они мне все надоели, эти ваши петербургские развитые люди. Я их довольно насмотрелась. До тошноты надоели, ей-богу. И все говорят, говорят, говорят, -- как им не надоест! Скучно слушать. Вы вот хоть не имеете пагубного намерения развивать меня, и за то с вами не так скучно.
-- Разве другие пробовали?
-- Пробовали,
