красными пятнами, какие выступали у него всегда после вина. Все в нем казалось отвратительным теперь Инне Николаевне: и этот длинный и красный "глупый" нос, и блестевшие пьяным блеском рачьи темные глаза, и бачки, и взъерошенные усы, и руки с короткими пальцами, и чуть-чуть съехавший набок галстук, и форменный фрак...
Она с брезгливой гримасой опустила глаза на книгу, и в голове ее пронесся вопрос:
"И почему он смеет без спроса входить ко мне?"
И тотчас же появился ответ:
"Потому, что он муж и имеет право на меня!"
Вслед за тем Инна Николаевна почему-то вспомнила чьи-то слова: "Женщина принадлежит тому, кто ее содержит".
Несколько минут муж ходил взад и вперед по кабинету жены, изящно убранной, покрытой ковром комнате с множеством красивых вещей на этажерках и на письменном столе, с цветами и уютным уголком, в котором на маленькой тахте полулежала Инна Николаевна.
Это мелькание начинало раздражать ее.
-- Мне нужно объясниться с тобой, Инна! -- наконец проговорил муж, останавливаясь около жены.
Она подняла глаза.
-- Больше я терпеть не могу...
-- Наконец-то! И я не могу... Ты, кажется, это видишь!
-- Я все вижу, будь спокойна, и объявляю тебе, что посещения твоего Никодимцева мне не нравятся... Они слишком часты...
-- А когда твои приятели посещали меня часто, ты этого не находил?..
-- Этого больше не будет... Я не желаю компрометировать свое имя... И ты скажи своему другу Никодимцеву...
-- Это еще что за тон? -- перебила Инна Николаевна. -- Ты, видно, завтракал... Так уходи лучше в кабинет и проспись! -- прибавила жена, взглядывая на мужа с нескрываемым отвращением.
-- Я не пьян и знаю, каким тоном говорить с такими женщинами, как ты.
-- Не довольно ли? -- еще раз попробовала она остановить мужа.
-- Нет, не довольно! Я покажу тебе, что я мужчина, а не тряпка. Слышишь? Довольно ты подло оскорбляла меня... Довольно ты лгала и меняла любовников... Я больше этого не хочу.
-- Я не лгала... Ты давно знаешь, что я не люблю тебя и что ты мне противен... Да, я имела любовников! -- вызывающе кинула Инна Николаевна. -- И ты это знал и молчал!..
Она присела на тахту и глядела в упор на мужа.
-- Однако ты жила и, кажется, недурно жила на мои денежки... И даже удостаивала своими милостями и меня, противного? -- злобно воскликнул муж.
-- И за это я презираю себя... Ты, впрочем, этого не поймешь... Но теперь мы договорились, и ты, конечно, дашь мне развод.
-- Развод? -- переспросил Травинский и, нагло взглянув на жену, засмеялся, показывая гнилые черные зубы. -- Ты воображаешь, что после всего, что ты мне сделала, я тебе дам развод?.. Я не дам тебе развода.., И ты никуда не уйдешь от меня... А если осмелишься увезти Леночку -- и твой любовник Никодимцев не поможет тебе... Нет! Я знаю, что я сделаю. Я покажу, что я мужчина! -- яростно взвизгивал муж, торопливо бросая слова и возбуждаясь ими. -- Я не позволю, чтобы Леночка была у тебя. Я судом вытребую ее... и объясню в прошении, что доверить воспитание дочери такой даме, как ты, нельзя... Ты ее развратишь... И в доказательство я назову по фамилиям всех твоих любовников... Пусть их допросят... И Никодимцева тоже... Ты думаешь, я их не знаю?.. Я всех знаю... У меня и письма твои к одному из них есть... Слышишь?.. А ты вообразила, что я тряпка... Ты думала, что я дурак? Ты думала, что за все свои унижения я так тебе все прощу?.. Слышишь ли?.. Ты никуда не уйдешь и... будешь моей женой... Что ж ты молчишь? Струсила? Поняла, что я не хочу быть больше твоим рабом?..
Действительно Инна Николаевна замерла в каком-то ужасе.
