В это самое утро начальник русской эскадры Тихого океана, контр-адмирал Бороздин, только что перечитал вчерашние вечерние и сегодняшние утренние газеты и грустно покачивал головой, сидя у письменного стола в своем большом и роскошном номере гостиницы, в то время как его флаг-офицер, молодой мичман, заваривал чай, привезенный с корвета адмиралом на берег вместе с самоваром.
-- Читали газеты? -- спросил адмирал мичмана.
-- Нет еще, ваше превосходительство!
-- Прочтите... Там описан подвиг нашего русского матроса Чайкина, -- его здесь, конечно, в Чайка перекрестили, -- бежавшего в прошлом году с "Проворного".
-- Мне уж рассказывал очевидец... Удивительный подвиг, ваше превосходительство.
-- Какой очевидец?
-- Лейтенант Погожин. Он был с пожарной командой при тушении пожара и узнал в этом смельчаке, бросившемся спасать ребенка, Чайкина... Он рассказывал, какое изумление вызвал во всех этот маленький, тщедушный на вид матросик... Он и на "Проворном" был общий любимец, ваше превосходительство! Погожин говорил, что Чайкин был самый тихий, скромный и усердный матрос... Он только одного боялся...
-- Чего?
-- Линьков, ваше превосходительство... И когда его вместе со всеми фор-марсовыми за опоздание на три секунды перемены марселя старший офицер приказал наказать линьками, то он пришел в ужас... Погожин видел и слышал, как он шептал молитву... И он, Погожин, просил за него старшего офицера...
-- И тот, конечно, отказал в ходатайстве; если всех, так всех!
-- Точно так, ваше превосходительство!.. Чай готов...
Адмирал пересел на диван и, отхлебнув несколько глотков чая, проговорил серьезным тоном:
-- Счастие ваше, Аркашин, что вы служите в такие времена, когда линьки уничтожены. -- И, помолчав, прибавил: -- Как напьетесь чаю, немедленно съездите в госпиталь и узнайте, в каком положении Чайкин... И если что нужно ему... вот передайте деньги... сто долларов... старшему врачу или кому там... И если вас допустят к нему, скажите, что русский адмирал гордится подвигом русского матроса... И я сам его навещу, когда ему будет получше... Скажите ему, Аркашин...
-- Слушаю, ваше превосходительство! Я сию минуту поеду!
-- Выпейте хоть стакан чаю! -- проговорил адмирал, одобрительно улыбаясь этой поспешности.
Молодой мичман торопливо выпил стакан чаю и вышел.
Через несколько минут постучали в двери.
-- Войдите! -- крикнул по-русски адмирал.
В комнату вошел капитан-лейтенант Изгоев, которого адмирал назначил командующим клипером "Проворный" и который был до того старшим офицером на "Илье Муромце", -- довольно симпатичный на вид молодой еще человек, лет за тридцать, в черном элегантном сюртуке.
-- Что скажете, Николай Николаевич? -- ласково встретил его адмирал, протягивая руку и прося садиться.
-- Приехал ходатайствовать у вашего превосходительства разрешить просьбу моего матроса. Сам я не решаюсь.
-- В чем дело?
-- Матрос Кирюшкин, по словам офицеров, отличный марсовой и отчаянный пьяница...
-- Знаю о нем, -- перебил адмирал, -- бывший старший офицер лично передавал мне о том, как он хотел его исправить. Так о чем просит Кирюшкин?
-- Разрешения навестить беглого матроса
