-- взволнованно произнес Чайкин.
-- И тебе спасибо, и тебе дай бог счастия, Чайкин.
-- А за то, что и вы меня пожалели, дозвольте поблагодарить вашескобродие... И осмелюсь просить пожалеть и прочих матросиков... А затем счастливо оставаться, вашескобродие! Прощайте, добрый барин! -- обратился Чайкин к молодому лейтенанту.
И, снявши шляпу, он поклонился и ушел.
-- Прощай, Чайкин! -- крикнул ему вдогонку Погожин.
Несколько минут оба офицера стояли в молчании.
-- Каков! -- проговорил наконец старший офицер. -- Ну, едем, что ли?..
Старший офицер поднялся мрачный, и два русских офицера молча пошли к выходу из сада, вдруг окутанного темнотой быстро спустившегося вечера.
2
Чайкин нашел дом, в котором он остановился с Дунаевым, не без расспросов у полисменов.
Наконец он поднялся на четвертый этаж и позвонил.
Ему отворила двери хозяйка квартиры, пожилая дама, и сказала, что без него приходил и спрашивал его какой-то молодой человек.
-- А как фамилия?
-- Спрашивала -- не сказал.
-- А какой наружности?
-- Очень приятный джентльмен... Брюнет... Сказал, что завтра зайдет, и просил передать свое почтение.
"Верно, Дэк, не кто другой, и, верно, от Дунаева узнал о квартире", -- подумал Чайкин, входя в комнату, и, усталый после ходьбы, бросился на маленький диванчик.
Незаметно для себя он уснул и около одиннадцати часов был разбужен своим сожителем Дунаевым.
Тот имел вид именинника и весело говорил Чайкину:
-- Вечер такой чудесный, а ты, братец ты мой, спишь... А я только что гулял... С невестой гулял! Толковали насчет лавки, -- прибавил он.
-- Столковались? -- протирая глаза, спросил Чайкин.
-- Одобряет. И отличная из нее выйдет торговка, я тебе, братец, скажу! Все, можно сказать, наскрозь понимает...
-- Это что... А главное, душевная ли? -- спросил Чайкин.
-- Должно быть. Здесь, братец ты мой, душевность свою люди не так скоро оказывают, как у нас в России. Здесь на деле больше оказывается человек, а разговору не любят... Ну, а ты что сегодня делал? Был насчет места? -- спрашивал Дунаев и стал раздеваться.
Чайкин рассказал, где был, и сообщил о встрече в саду со старшим офицером и лейтенантом Погожиным.
-- Хочется и мне землячков повидать! -- сказал Дунаев. -- И я завтра пойду на пристань; вместе пойдем... И толковитая, братец ты мой, моя невеста... Ах, какая толковитая... И умна понятием... И деньги мои к себе спрятала, чтобы целы были... "А то, говорит, ты опять ими хвастать начнешь!" -- добродушно смеясь, снова стал нахваливать Дунаев свою будущую подругу жизни.
-- А Дэка видел?
-- Видел. Кланяется тебе. Адрес взял.
-- Он заходил.
-- Тебя благодарить за жизнь хотел еще раз. И форсисто как он одет! при цепочке, на перстах кольца...
-- Видно, при деньгах?..
-- Должно быть. И только он больше не Дэк...
-- А кто?
-- Брум...
-- Это настоящая его фамилия?
-- А бог его знает. Здесь не разберешь. Называйся как хочешь: сегодня -- Дэк, завтра -- Брум... Вот я открою лавку, буду себе торговать мясом, чего лучше... Небось не прогорим... На хорошем месте наймем помещение... А главное
