Аглая Петровна притихла и словно бы виновато взглянула на Невзгодина. И в эту минуту миллионы ее казались ей только лишним бременем. Никогда не полюбит Невзгодин эксплуататорку миллионершу.
А Невзгодин, с обычной своей манерой отыскивать везде страдания, уже жалел эту красавицу миллионерку. Не рисуется же она перед ним, и с какой стати ей рисоваться? Она, наверное, испытывает муки своего положения.
И, польщенный, что она ему поверяла их, тронутый ее печальным видом, он в своей писательской фантазии уже прозревал драму, наделяя "великолепную вдову" теми качествами, какие ему хотелось самому видеть в созидаемом им эффектном образе "кающейся" миллионерки. И в эти минуты он даже забыл, что "кающаяся" не только делает все, что может делать представительница капитала, но и донимает рабочих на своих фабриках штрафами, о чем он знал от своего приятеля.
Женщины, и особенно влюбленные, отлично умеют приспособляться, отдаваясь воле инстинкта, и Аглая Петровна хорошо поняла, что Невзгодина можно взять благородством. И он легко поддавался этому, несмотря на весь свой критический анализ и прежние мнения об Аносовой, тем более что его самолюбие было польщено, что такая писаная красавица желает перед ним оправдаться в чем-то. Он, конечно, далек был от мысли, что все эти грустные излияния "бабы-дельца", что эта внезапная перемена в ее настроении и во взглядах на "тщету богатства" явились под влиянием властного чувства, охватившего энергичную и страстную натуру Аглаи Петровны.
И Невзгодин с сочувствием взглянул на Аносову. Как не похожа она была теперь, притихшая, грустная, словно бы виноватая, -- на ту самоуверенную, блестящую, "великолепную" вдову, которую он видел раньше!
Точно благодарная за этот взгляд, Аглая Петровна протянула Невзгодину свою выхоленную белую руку. Он почтительно поцеловал ее, а Аглая Петровна крепко пожала руку Невзгодина и проговорила:
-- Значит, есть надежда, что мы можем быть приятелями?
-- Отчего же нет...
-- И пока вы будете изучать меня... я буду иметь удовольствие вас видеть...
-- Боюсь, не надоем ли?
-- Не кокетничайте...
-- Впрочем -- надоем, вы прикажете не принимать. Это так просто.
-- Но только этого вы не скоро дождетесь... А теперь будем чай пить... Пойдем в столовую или здесь?..
-- Здесь у вас отлично...
-- Ну, так здесь...
Аносова подавила пуговку и велела подавать самовар.
-- А вы сегодня были на похоронах? -- спрашивала Аносова.
-- Был.
-- Надеюсь, Найденов не явился?
-- Да и вообще мало было.
-- Я слышала, мать Перелесова приехала!
-- Да?.. Несчастная!.. Она теперь осталась без всяких средств после смерти сына. Он ее содержал.
-- Спасибо, что сказали.
-- А что?
-- Как что? Необходимо устроить старушку!.. -- участливо промолвила Аносова.
-- Истинное доброе дело сделаете, Аглая Петровна.
-- Завтра же напишу Сбруеву. Пусть придумает форму помощи, не обидную для старушки.
-- А вы как думаете ее устроить?
-- Предложу ежемесячную пенсию. Пятьдесят рублей пожизненно. Довольно?
-- Конечно. Сердечно благодарю вас за старушку, Аглая Петровна! -- горячо промолвил Невзгодин.
Он был решительно тронут ее отзывчивостью и быстротою решения. А он прежде думал, что великолепная вдова благотворит только из тщеславия, чтобы о ней говорили в газетах. Нет, она положительно добрая женщина!
-- Есть за что благодарить! -- с грустной улыбкой
