целы, уж если вы так боитесь замочить ножки!.. При такой комбинации, надеюсь, у вас время найдется, любезный коллега! -- с циничною улыбкой прибавил Найденов.
Темный свет лампы под зеленым абажуром мешал Найденову увидать, как побледнел Николай Сергеевич, стараясь сдержать свое негодование.
-- К сожалению, и при этой комбинации у меня не найдется времени, Аристарх Яковлевич!.. -- ответил Заречный.
-- Не найдется? -- переспросил Найденов.
-- Нет, Аристарх Яковлевич. Простите, что не могу быть вам полезен.
Наступило молчание.
Старый профессор несколько мгновений пристально глядел на Николая Сергеевича.
-- Боитесь, что узнают и что тогда вы прослывете отступником и ретроградом вроде меня? -- со злостью кинул он, отводя взгляд.
-- Боюсь поступить против убеждения, Аристарх Яковлевич.
-- В таком случае прошу извинить, что обратился к вам! -- холодно и высокомерно произнес Найденов.
И после паузы, едва сдерживая гнев, прибавил со своей обычной саркастической усмешкой.
-- Я полагал, что вы последовательнее и не побоитесь логических последствий компромисса, о котором так блестяще говорили на юбилейном обеде... Оказывается, что вы и с компромиссом хотите кокетничать... Вы уже собираетесь?.. До свидания, коллега!
И, привставая с кресла, едва протянул руку и значительно проговорил.
-- Желаю вам не раскаяться, что поступили как мальчишка!
Заречный молча вышел от него, понимая, что теперь Найденов его враг.
И он еще больше трусил за свое положение.
XIX
Когда Николай Сергеевич, приехавши домой, позвонил, Катя стрелой бросилась к подъезду, заглянув все-таки на себя в зеркало в прихожей, и торопливо отворила дверь.
0x01 graphic
В прихожей, снимая шубу, она с некоторой аффектацией почтительности исправной горничной поспешила доложить барину, что в кабинете его дожидается студент.
-- Кто такой?
-- Господин Медынцев. Сказали, что вы назначили им сегодня прийти. Такой бледный, худой...
-- А барыня дома?
-- Нет-с, уехали.
Заречному невольно бросилось в глаза, что Катя как-то особенно щегольски сегодня одета и вообще имеет кокетливый вид в своем свежем платье и в белом переднике, свежая и румяная, с пригожим, задорным лицом, с чистыми, опрятными руками.
И он спросил, оглядывая ее быстрым равнодушным взглядом:
-- А вы со двора, что ли, собрались?
-- Никак нет-с... А вы почему подумали, барин? -- с напускной наивностью спросила она, бросая на него вызывающий взгляд своих черных лукавых глаз.
-- Так... -- отвечал профессор и в то же время заметил то, чего прежде не замечал, что эта расторопная, услужливая Катя очень недурна собой.
-- А барыня дома?
-- Никак нет-с... Уехали. Господин Невзгодин за ними приезжал... Прикажете подать вам чай сейчас или после, как гость уйдет?
-- Потом...
Николай Сергеевич шел в кабинет усталый, с развинченными нервами. Дожидавшийся студент далеко не был желанным гостем.
Не до разговоров было Заречному в эту минуту, да еще с незнакомым человеком.
Ему хотелось побыть одному и обдумать свое положение. Беды, свалившиеся на него в последние дни, угнетали его и казались ему ужасными. Особенно решение Риты. Он все еще не мог прийти в себя, все еще не хотел верить, что она оставит его. Отвлеченный эти дни беспокойством по поводу статьи, он на время забывал о семейном разладе, но, как только попадал
