И она, его жена, мне не понравилась... Очень важничает своей медициной... Так Василий Васильич разошелся? Это верно? Откуда вы слышали, Маргарита Васильевна? -- с живостью спрашивала Аносова.
-- Он вчера мне сам говорил.
-- Так он приехал? -- вырвалось невольное восклицание у Аглаи Петровны.
И при этом неожиданном известии румянец алее заиграл на ее щеках, и радостный огонек блеснул в ее глазах.
Это не укрылось от Маргариты Васильевны.
"Невзгодин ей нравится!" -- подумала она и ответила:
-- Третьего дня приехал!
-- И был у вас? -- уже спокойно спросила Аносова.
-- Да. Мы ведь старые приятели.
-- Как же... Он говорил, каким был горячим вашим поклонником, Маргарита Васильевна.
-- То было так давно... Два года тому назад, когда я не была еще замужем...
-- А ко мне и не показался, хоть и обещал навестить, как вернется в Москву... Интересный человек... Не ломаный... Не боится говорить, что думает, и... такого не купить миллионами...
-- Да... Хороший человек. Я его очень люблю! -- спокойно проговорила Заречная.
-- Он надолго сюда?
-- Сам не знает... Богема.
-- Да... Непутевый какой-то... Ну и язычок!.. -- засмеялась Аглая Петровна.
Наступило молчание.
-- Вот мужчина и отвлек нас от дела, -- заговорила, смеясь, Аглая Петровна. -- Ну их! Так я, говорю, не прочь дать пятьдесят тысяч, а остальные деньги надо собрать. Вы обращались еще к кому-нибудь?
-- К вам к первой, Аглая Петровна. Других я никого не знаю, то есть не знакома...
-- Это не беда; прямо поезжайте. И вас и мужа вашего знают в Москве.
-- Я готова. Научите только, к кому ехать...
Аглая Петровна на минутку задумалась и потом назвала Измайлову и Рябинина.
-- Эти, быть может, дадут. И деньги у них должны быть свободные. Особенно у Дарьи Степановны Измайловой. Богата очень и все свои капиталы непроизводительно держит в бумагах и только купоны режет! -- не без снисходительного презрения вставила Аносова. -- Можно ей сказать, что я даю, тогда она вдвое даст. Завистливы мы на все... На этом часто попадаются неосновательные люди! -- усмехнулась Аносова. -- Только к ней вы лучше не ездите сами, а пошлите мужа...
-- Отчего?
-- Скорее даст, если попросит мужчина, да еще такой красавец, как ваш муж. Любила их много в молодости и теперь, на старости лет, любит на них поглядеть. Распущенный человек, хоть и доброго сердца, -- пояснила Аглая Петровна. -- В узде не умела себя держать... Ну, да это и нелегкое дело, особенно для таких богачек... Не трудно сломать себе шею, если бог ума не дал и нет правил в жизни, -- строго прибавила она.
"Ты-то своей прелестной головы не сломаешь!" -- невольно подумала Маргарита Васильевна, любуясь Аносовой.
-- А к Рябинину непременно поезжайте сами...
-- И этот распущенный? -- брезгливо проронила Маргарита Васильевна.
-- Любит старик красивых женщин... Но только не бойтесь... Он совсем приличный человек.
Заречная надела шапочку и поднялась.
-- Быть может, и не по делу когда заглянете, Маргарита Васильевна? -- ласково пригласила Аносова.
-- С большим удовольствием! -- горячо проговорила гостья.
-- Мы, кажется, сойдемся... Но только, конечно, не с визитом, а так... побеседовать... По вечерам я всегда дома и почти всегда одна. А вы когда свободны?
-- Тоже по вечерам и тоже почти всегда одна.
Обе грустно улыбнулись.
Аглая Петровна проводила гостью
