не очень покарали...
-- Сойкин и так собирается бросить службу... хочет в художники.
-- Тем лучше для него... Успокойте беднягу...
-- Слушаю-с, Владимир Алексеич.
-- И с Байдаровым переговорите... Может, ваше миротворство на этот раз и вывезет...
Старший офицер ушел от капитана и зашел в каюту к старшему штурману.
Тот только что заснул полчасика после обеда и потягивал портер.
-- История, Афанасий Петрович! -- вздохнул старший офицер.
-- Все плавание нам испортил этот брандахлыст... Аристократ!.. Верите, и у меня чесалась рука, чтобы запалить ему в морду... Портерку?
-- Ну его... Вы, Афанасий Петрович, портер, а тут...
-- Что тут?.. Получи в морду и иди с корвета... Все перекрестятся!
-- Он-то уйдет... Не уйдет, так капитан спишет... А как бы нам Степана Ильича под суд не подвести... Байдаров на дуэль вызовет...
-- А он не иди... Дуэль... Моряки и без того каждый день рискуют, можно сказать, жизнью и не боятся смерти, когда нужно, а... тут иди под пулю?.. Мы, Петр Васильич, будем убеждать Сойкина... Уговорим...
Петр Васильевич рассказал, что придумал капитан, и штурман воскликнул:
-- И того умней! Брандахлыста на берег, а Сойкина продержать под арестом... Уйдем из Батавии, и делу конец.
-- А все-таки... вы понимаете... какая история...
-- Ну что ж?.. История... Не вернешь ее... Извините, Петр Васильич, что я скажу?
-- Говорите, Афанасий Петрович...
-- Очень уж вы того... добры сверх положения. По-евангельски не всегда можно-с... Блаженны миротворцы, положим, Петр Васильич... Но только -- извините -- побольше бы давали "ассаже" хлыщу Байдарову, он бы...
Петр Васильевич покраснел до волос. Смешался вдруг и старый штурман.
Оба знали, что красавец Байдаров был одно время любимцем Лидии Викторовны.
-- Что ж, обрывай я его, он подумал бы, что я из личности! -- проговорил старший офицер. -- Эх, скорей бы в Батавию, Афанасий Петрович!
-- Все слава богу. -- И Афанасий Петрович, суеверный, как все штурмана, сплюнул. -- Ветер молодчага... Если так пойдет... разведем пары у экватора и... через пять суток и в Батавии... И письмо от Лидии Викторовны получите... И я от своей команды... Стаканчик, Петр Васильич?
-- Разве... Выпью и пойду по дипломатической части!
Штурман с каким-то особенным удовольствием налил стакан портеру Петру Васильевичу.
Тот выпил и сказал:
-- И как это люди, вроде Байдарова, не могут в мире жить... Мало ли что бывает, а не поднимай историй... Не обижай людей... Не понимаю этого, Афанасий Петрович.
-- То-то оттого и с правилами... Дай бог удачи...
VII
Когда Петр Васильевич вошел в маленькую каюту, у двери которой стоял часовой с ружьем, Сойкин сидел на койке и набрасывал какой-то рисунок.
-- Ну вот и я к вам, батенька, посланником от капитана... Эка карандаш...
-- Вы меня извините, Петр Васильевич...
-- Эх, вы... Еще извиняетесь... Может быть, мне извиниться, что допустил... Ну... милый человек... А так ли не так ли, а вы извинитесь...
Сойкин переменился в лице.
