-- произнес он, увлеченный порывом, и в этот миг ему казалось, что он любит Леночку больше, чем когда-либо. Он стал мечтать на эту тему, и счастливая Леночка представлялась ему в лучезарном сиянии его будущей славы.
Николай присел к столу и написал Леночке длинное, горячее послание. Он высказал в нем все, что передумал в эти минуты после прочтения ее записки, он просил прощения, говорил о любви, о будущем счастии, превозносил Леночку до небес и писал, что завтра будет у нее.
Письмо успокоило нашего молодого человека, и он лег спать. Лежа в постели, он опять стал было мечтать, как они славно заживут с Леночкой, как он сделает ее счастливой, но вслед за тем совсем неожиданно в голове его мелькнула мысль, что было бы лучше, если б Леночка вышла за Лаврентьева и он не зашел бы так далеко... Не стеснит ли она его свободы? Будет ли она счастлива?.. Конечно, Леночка -- превосходная женщина, он ее любит, но все же она не тот идеал, о котором он мечтал. Она слишком простая, обыкновенная, эта Леночка! Нет в ней захватывающего интереса, нет артистической жилки, нет обаяния исключительной, высшей натуры... Все в ней ясно и светло, как на дне прозрачного озера.
Он стал засыпать, когда перед ним вдруг явился блестящий образ Нины. Она была такая ослепительная, роскошная, красивая... Ее загадочный, манящий взгляд улыбался насмешливой улыбкой, и губы шептали: "И вы надеваете ярмо... Поздравляю! Не умеете вы пользоваться жизнью!"
-- Чепуха! -- проговорил сквозь сон Николай. -- Леночка... я ее люблю... Она чудная, а эта Нина...
Он не докончил, повернулся на другой бок и заснул...
V
На следующий день, только что пробило десять часов, Степанида отворила двери спальни Николая и, остановившись на пороге, повторила несколько раз:
-- Николай Иванович, вставайте! Одиннадцатый час! Вставайте! -- громко произнесла она.
-- Слышу, слышу! Что вы так кричите? -- раздался голос Николая. -- Встаю.
Старая кухарка, знавшая привычки барина, однако не ушла. Она постояла с минуту и, заглянув в спальню, промолвила:
-- Уснул! Ишь соня! А сам просил, чтобы непременно... Полуночничает, вставать-то и неохота!
Она хотела было оставить Николая в покое, но, вспомнив, что Николай настойчиво просил разбудить, громко крикнула:
-- Николай Иванович! Вставайте!
-- Да что вы пристали? Дайте часок заснуть!
-- Мне-то что! Спите себе с богом. Сами просили. Письмо вам...
-- Так бы и сказали... Давайте-ка письмо да принесите газеты! -- проговорил Николай, окончательно проснувшись.
Степанида подала письмо и газеты и спросила:
-- Что в булочной-то брать?..
-- Что-нибудь возьмите... Да кстати... возьмите у меня на столе письмо и отдайте посыльному, чтобы немедленно снес... Деньги в ящике... Знаете?
Николай прочел записку, и довольная улыбка появилась на его лице. Записка была от Платонова. Он просил молодого человека зайти к нему на квартиру около двенадцати часов -- переговорить насчет статьи Николая и кстати позавтракать вместе.
"Верно, что-нибудь насчет цензурных смягчений! Платонов очень осторожен!" -- подумал Николай, возлагавший большие надежды на статью, отданную им недели три тому назад в редакцию. По его мнению, эта статья особенно ему удалась. Он таки поработал над ней. Верно, она понравилась Платонову, и на нее
